*Сату прошала по тропинке, вьющейся между деревьями, словно змейкой. Остановилась под размашистой ивой, изучая взглядом окружающий ее лесок. Заходить далеко ей не очень хотелось, она знала все тропинки, часто гуляла по ним, не боялась заблудиться, но вместе с Куран бродить по дебрям леса ей не особо хотелось.*
- Чего я так испугалась тогда в кабинете? Я ведь и раньше видела чистокровных и не только их, класс Е встречался мне намного чаще, а он внешне намного страшнее. Кто знает, что скрывают чистокровные в себе, какие силы? На много ли вампиры лучше класса Е, если они и виновны в том, что этот класс Е появляется? - *мирное раздумия Сату были прерваны. Она вспомнила о истинной цели визита парка, ей нужно было показать Дзюн территорию. Но у вампирши цель явно была другой. Нана одарила ее бдительным взглядом.*
- Чтож, Дзюн-сама... Я могу вас так называть?... Это, как вы видите, парк, мне кажется тут довольно красиво. Но в глубину не все осмеливаются заходить, у людей много страхов, а большинство из них чаще всего не оправданы.
*Было как-то неловко вот так вот беззаботно разговаривать с вампиром, повествуя ему о чем-то повседневном и, по мнению Наны, незначительном. Чаще всего новеньким территорию показывала староста, Юуки Кросс, Нана вообще не принимала активного участия в жизни Академии. А тут, один ее "удачный" визит к ректору заставил Сату прогуливаться по парку в компании с чистокровной вампиршей, явно голодной и не принимающей к сведению правил Академии про запрет укусов на людей.*
- Куран... - *задумчиво повторила девушка.* - А вы наверное родственница Курана Канамэ? Он в Ночном классе глава, хотя я не вдаюсь в подробности... - *Сату почему-то хотела надоесть вампирше, чтобы той надоела ее компания и она отпустила бы Нану. Но по выражению лица Дзюн было понятно, что отпускать девушку она не собиралась да и ее глупая болтовня не была удостоена особым вниманием Куран. Нана меж тем неаккуратно ступила на участок земли, покрытый ветками, и было споткнулась, но падая уперлась руками в землю и это помогло ей избежать того, чтобы запачкать комьями земли свое фиолетовое платье.*
- Я... Я такая неловкая... - *покраснела от досады Сату, поднимаясь с земли.* - Не обращайте внимания, я... - *неожиданно она смолка.*
- Господи, ну за что мне это?
*По запачканной ладони стекала кровь, царапина, полученная от падения, была не глубокой, но кровь все же телка. Нана испуганно глянула на Дзюн, потом на свою ладонь. Судорожным движением схватилась за край юбки и вытерла ладошку. Рука осталась чистой, но кровь не прекращала идти и, капая, стекала по тонкой кисти. Рана все же оказалась глубокой.*
- Наверное об сучок... Болит... Щиплет. Господи, что же делать? Обмотать рану? Нету платка... Запах крови... Она услышит запах крови... Она увидит. Черт, как все неудачно, - *в голове Наны сново поселились беспокойные мысли, сердце быстро закалатало, сново стало тяжело дышать. От переживаний она даже почувствовала слабость в ногах.*
- Какой же жалкой я выгляжу, - *с досадой подумала она, пытаясь оторвать от низа юбки кусочек ткани и обмотать кровоточащую ладонь.*

*Испуг. Да, именно испуг завладел Наной в ту минуту, когда Дзюн с любопытством хищника глянула на ее рану и увидела кровь. Услышала запах. Сату думала насколько вкусной может показаться ее кровь для вампира, может она не захочет ею лакомиться? Но это была глупая надежда, не имеющая смысла.*
- Ну же, глупая, ты ведь дочь охотников, ты наследуешь их силу и волю, сделай что-нибудь! Сейчас тебя убьют! Но что? Что могу сделать я против чистокровной? К тому же, она так сильна... - *с досадой осознала Нана, ощущая волны энергии, идущей от вампирши. И первее всего от нее веяло удовольствием. Вот, она нашла себе жертву. Она наслаждается ее страхом и беспомощностью. Она сейчас убьет ее, а девушка ничего не сможет сделать. Клановая магия против чистокровной не подействует, на вампиров она вообще слабо действует, тем более Сату не особо хорошо ею владеет и после применения становится очень слабой. Зачем ухудшать и без того ужасную ситуацию?*
- Мы уже не на территории Академии, как же я могла? Как же вышло так, всего пару шагов, но правила уже не действуют! Нельзя разрешить ей укусить себя, хоть что-то, но нужно сделать!
*Девушка нервно вздрогнула когда Дзюн, подняв ее на ноги, коснулась раненой руки, это прикосновение было невыносимым, кожа вампирши казалась Сату холодной, девушка дрожала. Но особо невыносимым стало то, что Куран слизнула кровь с ее ладони. Тело словно обдало жаром, глаза почему-то заполнили слезы, не из-за боли, касание было безболезненным, но из-за обиды. Да, это были слезы обиды на Куран и на себя, такую жалкую и не способную защитить себя. Не в силах терпеть это девушка достаточно грубо отдернула руку и собиралась отойти от чистокровной хотя бы на пару шагов, но глаза вампирши остановили ее. Нельзя было Нане смотреть в эти глаза, ставшие теперь кроваво-алыми. Она остановилась и так и застыла, опустив руку, с которой продолжала капать кровь.*
- Нет-нет... - *тихо повторила она, ощущая как на лбу выступает холодный пот.* - Прошу вас, не... Не кусайте меня... - *каким-то наивным тоном произнесла она, прикрывая глаза и ощущая острую пульсирующую боль в ладони. Конечно, уговоры не подействуют, она это знала. Но робкая попытка. Глупая попытка, доказывающая ее беспомощность.*
- Трус, ты жалкий трус! Но, страшно ведь... Боюсь, боюсь... - *испуганно путались в ее голове мысли.*
- Боюсь... - *произнесла она вслух и отвернулась, пряча испуганное лицо за длинными локонами волос.*

*Конечно Нана понимала, что Дзюн ни за что не отпустит ее. Было глупо на это надеяться. Не зря же она завела ее сюда, за пределы Академии. А теперь, слизнув с ее ладони крови, в вампирше наверное проснулся еще больший аппетит и жажда.
Девушка в испуге смотрела на свою ладонь, задетую клыками чистокровной и думала, что он них наверное останется шрам, который будет вечно напоминать ей про этот день.*
- Ты сама попалась в эту ловушку, веди себя достойно. Наверное сейчас она смакует твою кровь, вот... Капелька на губах... Ты позволила вампиру попробывать ее. Как это ужасно, - *страх сменился презрением к самой себе*.
- Кстати, ты очень вкусная, - *услышала она из уст Куран и ее взяло зло. Интонация, с которой это было сказано, ее возмутила, хотя она понимала, что в ее положении возмущаться уже поздно.*
- А вы очень жестокая, - *ненашлась, что сказать девушка и произнесла то, что, по ее мнению, не особо подействовало бы на совесть вампирши, хотя наверное могла бы и зацепить ее этими словами.*
- Жестокая... Конечно жестокая, любой вампир по природе своей должен быть жестоким. Ведь он пьет людскую кровь... А это нечеловечно.
*Нана отвлеклась на секунду, Дзюн тем временем коснулась ее лица и убрала пряди волос, Сату подумала, что той наверное важно видеть ее испуганный взгляд, вампиршу это скорее всего забавляло. Девушку передернуло, что-то в этих касаниях было непонятным для ее чувств, и то, как Куран взяла ее за руку, и эта попытка убрать от лица волосы, которые все равно непослушно спадали обратно, закрывая лоб и глаза.*
- Она голодала около десяти лет... Она точно убьет меня... - *обреченно подумала Сату.*
- Не стоит бояться... - *произнесла вампирша, а девушка подумала, что бояться стоило бы тогда, в кабинете ректора, и тогда же нужно было убегать. А сейчас просто лучше принять свою судьбу. В конце концов, смерть, так смерть. Ее ничего не держит в это мире. Хоть кому-то, а именно Дзюн, она сделает услугу, отдав свою кровь. А чистокровная меж тем не теряла времени, она изголодалась и не собиралась тратить время на выслушивание молений и нытья жертвы. Она в мгновение ока оказалась у Сату за спиной так, что та ничего и не успела понять. Услышала над самым ухом голос беловолосой вампирши и сново вздрогнула. Над ее ухом прозвучал вопрос*:
- Ты хочешь стать вампиром? Не торопись, обдумай... но если надумаешь сказать "да" , сделай это до того, как я выпью всю твою кровь, - *услышала она сквозь пелену собственного страха, в глазах потемнело, смех Дзюн опять заставил содрогнуться. Наследница клана охотников уже знала, что сейчас будет. Что ее укусят. И это уже неизбежно. Она не двинулась с места, она просто не успела бы двинуться даже если бы и захотела. Клыки чистокровной вонзились в ее шею и Нана только тихо охнула, пытаясь пребороть сопротивление внутри себя и просто забыться, чтобы не чувствовать боли. Она ощущала как медленно и с большим удовольствием Куран пьет ее кровь. Тело обмякло, словно стало ватным и она перестала сопротивляться, осознав, что так возможно получит меньше боли, ведь чистокровная пила с настойчивостью и клыки ее были достаточно острыми, чтобы причинить боль. Девушка расслабилась, опустив руку, которая была прижата к груди и склонив голову так, чтоб Дзюн было удобнее пить ее кровь. Она незнала почему так поступает и разрешает это. Но ведь запретить она не могла, у нее не было сил и возможностей защититься. Девушка прикрыла глаза.*
- Опуститься до того, чтобы молить ее сохранить мою жизнь и не выпивать всю мою кровь?.. Но я стану обращенным вампиром... Я стану вампиром! - *мысль об этом вызывала в ней странные смешанные чувства сомнения и... что было удивительно даже для самой Наны... желания. Она не хотела умирать. Никто не хотел бы умирать.*
- Сказать, что я хочу жить?... Интересно, что она чувствует, может ли она понять мои мысли, испив моей крови?... Связь... Между укушенным и укусившим... Какова она? Наверное... - *но мысль была прервана ощущением слабости. Чистокровная слишком увлеклась так, как Сату чувствовала, что скоро окажется в полуобморочном состоянии. Страх перед тем, что в любую минуту кровь, которую она отдает, закончится, иссякнет и Нана просто умрет, заставил девушку опомниться.
Ели слышно, одними губами она тихо, неуверенно прошептала*:
- Остановитесь, Дзюн-сама... Мне больше не... Вы выпили слишком мно... - *она тяжело вздохнула, ощущая головокружение.* - Я не хочу умирать... Остановитесь?.. - *словно спросила она.* - Пусть я буду вампиром... Пусть паду до класса Е, - *это было произнесено с огорчением.* - Я еще хочу жить... Быть хоть кем-то... Пусть даже вампиром... - *прошептала она и сново прижала руки к груди, ожидая милости со стороны чистокровной.*
- Наверное она не остановится... Она слишком голодна. Я чувствую это... Моя кровь ощущает ее... Наверное это связь... И наверное, она будет длиться еще недолго...

*Клыки вампирши отпустили шею девушки, это было несомненное облегчение, но вместе с тем внутри образовалась какая-то неясная пустота. Нана была растерянна и удивленна из-за собственных ощущений. Рана на шее слегка покалывала и никак не давала возможности забыть о том, что всего пару секунд назад ее кровью лакомился чистокровный вампир.*
- Она отпустила тебя, радуйся, что будешь жить. Будешь вампиром... Вампиром... - *это словно приговор звучало в сознании Сату. Она была подавлена тем, что так произошло. Когда-то давно она клялась родителям, что не позволит ни одному вампиру, будь-то класс Е или же чистокровный, не позволит пыть ее кровь. Рожденный в семье охотников не может позволить себе такого. Девушка же разрешила испить ее крови, и достаточно много ее крови, так, что Дзюн наверное еще достаточно долгое время не будет голодать. Это было унизительно узнай об этом ее родители, но их уже не было в живых и, значит, они никак не смогли бы узнать. Но от этого становилось еще хуже, перед мертвыми родителями ей было еще более стыдно за свою слабость.*
- Отец так много времени уделил мне, нашел мне учителя, сам учил меня, а я так вот просто отдала кровь вампиру. Не защищаясь, просто спокойно поддалась, испугавшись. Но... Что можно сделать чистокровному? Они сравни богам в силе и возможностях, а я всего лишь слабый человек.
*Слабая из-за потери большого количества крови, Нана с легкостью поддалась Куран и, никак не возражая, на возражения просто не было сил, опустила голову ей на колени. Сейчас она не чувствовала ненависти к вампирше, страх прошел, все самое страшное уже, по сути, произошло. Она была слишком уставшей, или ослабленной, поэтому и не могла определить, что питает к Дзюн. Глаза вампирши пристально смотрели на нее, а девушка все никак не могла отвести взгляда, но ощущала как глаза ее наполнялись слезами, за эти слезы ей было немного стыдно. Нет, она не плакала из-за боли, боль от укуса была не особо сильной, Сату случалось ощущать боль и посильнее, скорее это опять были слезы обиды и некоего странного умиротворения, смирения. Вот, все уже произошло, зачем теперь думать, что было бы, если бы? Принять, единственное, что остается - это принять случившееся.*
- Дзюн-сама, я ведь стану вампиром? И... И превращусь в класс Е?... Неужели это неизбежно... - *стараясь не смотреть на Куран произнесла девушка, ощущая как чистокровная гладит ее по волосам. От этих касаний по прежнему в душе что-то вздрагивало.*
- Дзюн-сама... - *сново произнесла она, хотя говорить было тяжело, ее сил хватало только на тихий шепот.* - Моя кровь... Она удовлетворила вас? - *девушка неожиданно заплакала сильнее.*
- Это... Просто... Я уже долгое время никому не была нужна, единственные, кому я была нужна, мои родители, они умерли, мама из-за меня... И я была одна, осталась одна, никто не проявлял ко мне интереса, но вы... Наверное, вы просто из-за голода... Ведь вы могли бы укусить кого либо еще кроме меня, я просто попалась первая, да? - *спросила она, не понимая почему рассказывает это все Дзюн. Она всегда любила молчать, редко когда что-то рассказывала даже самым близким. Но Нана чувствовала, что Куран взяла над ее сущностью власть. Выпила ее крови и теперь может управлять ее чувствами, это и была та самая связь, связь укушенного и укусившего.*
- Это плохо, Дзюн-сама, теперь я тоже буду кусать людей и причинять им боль из-за голодного желания полакомиться их кровью... - *от этой мысли действительно было не по себе, но девушка уже ощущала как медленно, но неизбежно она становится такой же, пьющей кровь, как и другие вампиры. Что-то изменялось, совсем чуть-чуть, почти незаметно, но она ощущала это.*

- Интересно, что ей понадобилось в академии? Не учиться же она сда пришла, не похоже на это... Где-то сдесь ее цель, она ищет кого-то?.. - *размышляла Сату, глядя на чистокровную. Она не знала откуда к ней пришел такой вывод, она просто чувствовала. Наверное, это и было то самое понимание своего хозяина, которое она себе представляла и о котором думала, когда клыки Дзюн впивались в ее шею. Но она не думала, что сможет так быстро, слишком быстро, понять Дзюн, не совсем, но что-то она уже могла чувствовать. Какую-то долю ее переживаний, совсем маленькую, крохотную, но эти переживания коснулись и ее души. Она словно жила в эти минуты чужой жизнью, но ей это нравилось, в своей жизни ей не виделось ничего интересного.*
- А я так слаба, утратила столько крови, но могу спокойно мыслить, тело как будто существует отдельно от разума, оно слабое и беспомощное. Но такое ощущение, что это ненадолго. Наверное, это превращение в вампира, - *вздохнула Нана, но ей стало легче. Конечно, полуобморочное состояние все еще не покидало ее и она не могла даже поднять головы с колен Куран, ей этого и не хотелось в данную минуту, но дышала она свободней, грудь не была скована страхом и ужасом, сердце билось ровно и спокойно, пульс был слабоватым, ведь крови было утеряно много. Но Сату ощущала, что с ней все будет хорошо. Хорошо, пока рядом будет белокурая Дзюн.*
- Ты уже приняла ее за свою хозяйку? Ты даже не поборолась за свою независимость, ты просто отдала себя ей в распоряжение, и сейчас ты уже ощущаешь как она завладевает тобой. Теперь, чтобы она не попросила, ты выполнишь ее просьбу, даже наперекор себе. Но... Как? Как можно сопротивляться, если тебя подкорили изнутри, через кровь?... Нет, скорее через душу, как странно... Какая тонкая связь... Еще ни к кому у меня не было такого странного ощущения... Отец бы, наверное, отрекся бы от меня, будь он жив, но я никак не могу понять, что он мертв. А я живу... И мне нужно жить для кого-то, а не просто так, коротая дни. Если моя кровь поможет ей, то пусть... Пусть я буду жить для нее, отдавать ей кровь и чувствовать себя нужной, пусть даже нужной такому жестокому и непонятному созданию, как чистокровный вампир.
- Ты и сама знаешь... после укуса такой, как я, ты либо умрёшь, либо будешь вампиром. Можешь не волноваться. Если я почувствую, что ты падаешь в бездну безумия класса Е, я дам тебе свою кровь. Она поможет, - с улыбкой на губах произнесла Куран. Сату задумалась, продолжая глядеть ей в глаза. Она представила себе вкус крови чистокровной и ужаснулась от этого. Неужели она уже мыслит как вампир? Но ведь так быстро, это невозможно! Однако, вкус крови Дзюн казался Нане в ее представлении чем-то ужасно желанным и несомненно божественно вкусным. Вкусным? Но ведь... Ведь это мысли вампира. Как быстро ты поддалась, Нана, как быстро распрощалась с человеческой сущностью. Но не значит ли этот отказ от борьбы, что она и не хотела бы бороться. И опять, опять она сново и сново представляла себе как будет пить кровь Дзюн, она немного боялась, что чистокровная сможет почувствовать это и прочесть ее мысли, а желание это казалось ей слишком дерзким, поэтому отвела взгляд, но не смогла сдержать голодного желания во взгляде. Голод? Просыпался голод? Так быстро? Но ведь, ведь она еще человек. Еще человек?..*
- Глупая...Если бы мне нужна была первая попавшаяся кровь, я бы укусила Кросс Юуки и не стала бы просить ректора сменить провожатую. Твоя кровь действительно утолила мой многолетний голод, - *донеслось до ушей девушки и она впервые за долгое время самодовольно улыбнулась, улыбка была какой-то странной, довольной? Как быстро ей стала приятна мысль о том, что ее кровь нравится вампирше. Все пару минут назад она и не могла допустить, что будет из-за этого улыбаться.*
- Но для той партии, что я замыслила, её будет недостаточно. Мне подойдёт только одна кровь... Кровь Ридо Курана, моего отца. Ты ведь слышала о Сумасшедшем Короле? - последовали слова Дзюн и Сату невольно вздрогнула, девушка знала о мире вампиров достаточно много, ведь росла в семье охотников, а о Ридо Куране ее родители упоминали достаточно часто и девушка знала, что это за человек, а точнее, вампир. Но то, что Дзюн оказалась его дочерью было как-то немного неожиданно для Наны, хотя она могла бы сразу догадаться, фамилия, это поведение. Наверное она похожа на отца, Сату никогда не встречалась с отцом Дзюн и не желала особо этой встречи.*
- Слышала... - *ели слышно произнесла она.*
- Ты и впрямь считаешь, что это плохо? Люди ничем не лучше нас... если тебе так противна мысль о питье крови, ты вполне можешь пользоваться кровяными таблетками. Вот, возьми мои. Мне они не подходят, - *девушка приняла коробочку из рук Куран, на секунду задержав ее руку с своей.*
- А если и мне они не подойдут?... - *но тут она резко ощутила то чувство, желание испить крови хозяйки, и почему-то покраснела.* - Нет... Я не буду их брать... Я не хочу их пить... Я буду, буду пить кровь... Людей... Мне кажеться... Я смогу это... А таблетки... Это только обман, самообман... Вампир ведь должен пить настоящую, теплую кровь?... Зачем отрицать свою сущность... Рано или поздно она все равно завладеет тобой, а я уже чувствую как завладела... - *виноватым голосом произнесла Нана, освобождая руку чистокровной и ощущая какую-то неловкость за этот жест. Рука, которой она держала руку хозяйки, была именно той, пораненной, и теперь на руке Дзюн остались следы ее крови. Как и на ее одежде, и даже на одном из белокурых локонов, но Дзюн так выглядела настоящей, действительно настоящей чистокровной.*
- Простите, рана не прекращает кровоточить, это из-за слабости, наверное... Вы можете вытереть об мое платье, или слизнуть... Если хотите.

- Она просто будет использовать меня, я знаю это, я понимаю это. Но я не смогу ослушаться, я и не хочу, почему? Почему? Ведь она мне никто, по сути... Хотя нет, ошибаюсь, она... Теперь она моя хозяйка... - *мысль эта не пугала, за несколько минут стала привычной. Слишком быстрое превращение в вампира действовало и на ее взгляд на этот мир. Теперь к чистокровной она не ощущала ничего из того, что мог бы ощущать простой человек. Теперь она, как и все вампиры, была полна уважения и трепета перед чистокровной, ведь их почитали и им поклонялись, слушались бесприкословно и без лишних вопросов.*
- Интересно, я смогу когда-либо понимать то, о чем она думает? Мне бы так хотелось проникнуться... Но наверное мне не дано понимать ее, она выглядит такой мудрой и отстраненной от этого мира, все кажутся ей просто игрушками?... Она использует их. Так, как использовала меня и будет использовать. Но я... Я не смогу подвести. Не хочу подводить ее.
*Смех чистокровной напугал девушку, он казался ей немного безумным, но, по крайней мере, она не сдерживала эмоций и так казалась Сату лучше, но смех действительно пугал. Он был полон насмешки. Насмешки над Наной? Наверное Куран просто почувствовала безумное желание девушки и тягу к ее крови. Да, так и есть. Интересно, что она скажет? Наверное что-то обидное и жестокое. Возможно она даже разозлится, Нана еще не видела ее по настоящему злой, это ведь была их первая встреча, но зато Какая встреча. Роковая для Наны.*
- Ты уже захотела испить моей крови?Ха-ха! А ведь получить её будет не так просто, как тебе кажется. Но твои мысли правильны, вкус у крови чистокровных и впрямь божественен... - *все таки ощутила помыслы Сату Дзюн. Разве она могла не ощутить, когда Нана с таким упоением представляла себе это и мечтала ощутить вкус этой крови. Как смело, даже черезчур. Ты можешь быть и наказанной за такие мысли, Нана. Но ведь голод... Она уже ощущала голод, и он возрастал, постепенно, но с каждой минутой становился все сильнее, пока что девушка могла подавить в себе это желание крови, хоть и понимала, что выпей она, слабость пройдет быстрее.*
- Не сердитесь, Дзюн-сама, я... Я просто не удержалась. Ваша кровь всегда будет для меня самой желанной, но я смогу сдерживать себя и помнить свое место. А если что, вы напомните. Это было просто мимолетное, но слишком сильное ощущение... Первое желание испить крови в моем новом обличии, и я... Я просто смотрела вам в глаза и эти мысли пришли ко мне сами собой, - *немного виноватым голосом оправдывала себя девушка, в голове все еще звенел смех чистокровной, заставляя девушку чувствовать неловкость за собственное наивное желание.*
- Ты и впрямь считаешь его монстром? Ты не права, Нана... быть может, ты когда-нибудь и сама поймёшь поступки, совершённые Ридо. Скажи, что говорили тебе о нём твои родители? - *по голосу Куран было слышно, что тема касательно ее отца волнует ее, Сату ощущала это. Она боялась говорить то, что ей рассказывали родители. Это могло бы не порадовать Дзюн.*
- Мне говори разные не очень приятные вещи, - *сказала девушка голосом, уже более бодрым и спокойным, она постепенно восстанавливала силы. Большей частью благодаря тому, что очень быстро превращалась в вампира, хоть и голодного вампира.* - Я не буду пересказывать, Дзюн-сама, но я не считаю вашего отца монстром. Это я говорю не потому, что вы моя хозяйка, а он отец моей хозяйки, а потому, что это действительно так. Я никогда не сужу о людях, не узнав их хорошо. Я не знала его, я не собираюсь делать выводы из чужих слов. Слова обманчивы, не врет душа. Хотя порой так просто можно обмануть самого себя...
*Нана приняла коробочку с таблетками обратно. Раз так было сказано, так она и поступит. Возможно таблетки действительно сделают ее жажду крови меньше и утолят голод.Они должны подойти.*
- Ты становишься вампиром быстрее, чем кто бы то ни был. А если и голод будет приходить раньше?
- Быстрее, чем кто бы то ни был... Но почему? Это плохо?... Как понять теперь, что плохо, а что хорошо?... Все теперь так запутано, я уверенна только в одном - никто не смогу покинуть Дзюн-сама, а почему?... Я разберусь в своих чувствах позже, сейчас они слишком сильно бушуют во мне, чтобы я могла делать трезвые выводы. Но Дзюн-сама... Я знаю, что я просто игрушка. Еда. Слуга. Но я не брошу ее. Мое сердце противиться мысли о том, что я когда либо смогу предать ее.
- А ты ещё нужна мне... Пусть ты и не поймёшь до конца причину этого... - *эти слова Сату наверное теперь будет помнить всю оставшуюся жизнь, которая теперь видится ей достаточно смутно. Она нужна кому-то... Она нужна. Это приятно. Это незабываемо, быть нужной, когда в тебе нуждаются - ты живешь, ты чувствуешь смысл жизни. Наверное у белокурой Дзюн тоже есть человек, которому она нужна или который нужен ей больше жизни. Она тоже готова на все ради кого-то. Ведь она тоже живая, тоже умеет чувствовать.*
- Она не жестокая...
*Пока Нана задумчиво смотрела на чистокровную, та принялась рассматривать ее порезы на руках, которые, как ощущала Сату, начинали затягиваться и заживать. Но как? Влияние преобращения? Так быстро? И так... Странно, слабость уходила. Голод рос. Рана на шее уже не беспокоила, а рука не болела. От того, что Дзюн полакомились последними каплями крови от пореза на ладони, прежде чем та зажила, девушка ощутила радость. Именно радость, а не прошлые ужас и отвращение. С последними она уже попрощалась, их не будет в ее душе пока рядом будет хозяйка. Дзюн не сможет вызывать отвращения, а страх... Разве что страх, трепет. Трепет перед хозяйкой. И привязанность. такая сильная привязанность и зависимость. Но это хорошо. Конечно хорошо. Нана вела себя странно, обычно холодный спокойный характер, молчаливость и скованность, даже порой жестокость меркнули когда она была рядом с Куран. Нана словно превращалась в послушную маленькую девочку, очень наивную и добрую. Такой, какой была в глубине души. Неужели чистокровная просто видела ее истинную сущность беззащитного и несчастного ребенка?*
- Дзюн-сама... Вы хорошая. И простите меня. Я сказала, что вы жестокая. Тогда, до укуса. Но тогда - это была другая Нана. Вы не жестокая... Я так считаю, - *уверенно произнесла девушка, глядя в глаза Дзюн и делая попытки приподняться с ее колен, которые оказались достаточно успешными, но все же сил в ней было еще мало и она предпочла остаться так, как была, под защитой чистокровной. Вблизи нее, совсем рядом. Ощущая ее запах и тепло ее тела.*

- Она понимает меня? Вампир понимает человека... Хотя, черт возьми, я теперь тоже вампир, как странно, что я забыла, а может еще не до конца осознала, все эти новые ощущения... И надоедливый голод... Когда люди голодны, у них не так ярко и мучительно выражено это чувство не сытости... Но она понимает меня, это слышно в ее голосе, мягком, спокойном, она не злится, - *Нана задумчиво глядела на Дзюн, смотреть на нее как-то по другому она не могла. В любом ее взгляде, беспокойном или смирном, трепетном или пугливом, всегда присутствовала задумчивость. Загадкой для Сату была эта чистокровная. В ней была холодная отстраненность и теплота, хотя, так, мягко, она наверное обращалась не к многим, просто Нану радовало, что к ней Куран относится снисходительно. И Сату было все равно, что она знала чистокровную всего один день, казалось совсем наоборот, теперь она не мыслила без нее своей жизни, конечно, это все происходило из-за превращения, но Нане безумно хотелось быть для Куран не просто подчиненной и слугой, а человеком, без которого было бы тяжело жить. Другом? Но знала ли Нана, что такое дружба? Она была уверенна, что знает многое у любви, она любила родителей, любила больше жизни, но как оказалось, себя и свои желания она любила больше, из-за этого умерла ее мама, из-за ее глупого эгоизма. Но она не могла себе представить жизни с человеком, которого не просто не любила, а на вид не переносила. Этот ужасный Сэймей, с которым ее обручили, был ей противен. Подумать только, она обручена! И ведь когда-то он наверное доберется до нее и женит на себе, с его то упорством и желанием видеть ее в качестве своей жены. Как же она его ненавидит, до сих пор, даже сбежав от этого человека. Да, пожалуй о любви, как и о ненависти, она знала очень многое. Но друзья... Их никогда у нее не было. Отец когда-то говорил ей, что друзья - это та же любовь, только более трепетная. И мама говорила, что раны от неверной любви болят намного меньше, чем раны от неверной дружбы. Хотя, это могло быть только его суждение. Нана никогда не имела возможности общаться с однолетками. Родители растили ее дома, учителя приходили домой. Она была окружена вниманием взрослых, но никак не таких же, как она, не детей. Наверное поэтому она выросла слишком молчаливой, и именно поэтому слишком не коммуникабельном. Тем более ее родители считали, что Нана не должна была иметь привязанности к другим детям, это бы отвлекало ее от самоусовершенствования и тренировок. Ведь она была надеждой клана Сату. Как она не любила эти слова, которые произносила мать, слова о том, что она не должна иметь слабостей, что друзей нужно уметь выбирать и дружить только с правильными людьми. Но мнение дочери и родителей относительно правильности людей было различным. В душе Нана всегда надеялась, что когда-то таки она сможет выбирать себе друзей сама, никто не будет ей указывать. Сейчас это время настало, но друзей себе она так и не выбрала. Ее никто не понимал. А тут... Дзюн... С этими словами... Она понимает... Она все понимает.*
- Да, он жесток. Но он - мой отец. И пусть он никогда не раскрывает мне свои замыслы - я его люблю. И очень жду его воскрешения, - *неожиданно для себя Сату увидела слезы на глазах чистокровной, но не удивилась. Она чувствовала, она понимала, что Дзюн не бездушна, что Дзюн тоже способна плакать, что имеет слабости, что у нее тоже есть страхи. Вампиры, они хоть и отличаются от людей, значительно, но они тоже умеют и очень даже хорошо умеют чувствовать. Они не бездушны. Как это глупо - полагать, что они не имеют души. Люди сами виноваты, что вампиры презирают их. Своим отношением к вампирам они и заслужили такую немилость и отсутствие уважения со стороны большинства. Какое там уважение? Люди - еда.*
- Дзюн-сама, не плачьте, вы очень красивая со слезами на ресницах, но так вы слишком грустная, не плачьте, это больно, - *попросила девушка, глядя на свою хозяйку. Ей хотелось утереть эти слезы, но она не рискнула прикоснуться к лицу Куран без ее разрешения. Слишком трепетно относилась к ней.*
- Я благодарна тебе за то, что ты искренна. Сколько ни живу, я вижу одни маски. Ложь проела сердца людей и вампиров...
- Ложь бы всегда, все лгут. Этого не избежать, но люди забывают, что хотя бы с самыми родными и близкими нужно стараться быть предельно искренними. Лесть и циничность словно яд, я всегда презирала людей, говорящих тебе в лицо одно, а думающих о тебе другое, как так можно? - *с полным недоразумением произнесла девушка. Хотя понимала, что даже она врала в своей жизни не один раз, лицемерила не один раз, действительно все врут, нету абсолютно честных людей. Да и потом, у каждого свои мерки честности.*
- Это остановит твой голод надолго, Нана, - *слова Куран прервали раздумия Наны, когда она осознала, что ей предлагали, ощутила как к горлу подступает комок, а сердце бешенно заколотало. Ей предлагали крови? Ей предлагали полакомиться кровью. Она была так голодно, что наверное сейчас не удивилась бы, если бы из уголка рта у нее потекла слюна. Как это было по животному, но она не могла спорить с потребностью организма обращенного вампира, при том, вампира еще не пившего крови после своего обращения. Но она не могла не спросить чью кровь ей прийдется пить первый раз в обличии вампира, хотя алые капли на руке Дзюн были так желанны и невыносимо было терпеть, она спросила, немного хрипловатым? от переживания и желания, голосом*:
- Чья... Чья это кровь, Дзюн-сама? Скажите мне... - *подавляя спазм в горле, почти что шепотом, спросила она. Но запах и вид крови был настолько желанным, а голод настолько сильным, что девушка не смогла дождаться ответа. Дрожащей рукой взялась за руку чистокровной и припала губами к ней, аккуратно слизывая капельки крови. Первой крови, коснувшейся ее губ и первой крови, которую она попробовала. Вкус у нее был несомненно божественным, хотя пару капель и казалось для Сату слишком мало, но она действительно ощущала, что голод отступает, а вкус крови во рту заставляет ее разомлеть, а сердце ее биться чаще. Она заключила, что это была не простая человеческая кровь, она не могла быть человеческой из-за ее дурманящего вкуса, Сату ощущала это подсознанием, подсознанием вампира. А в голове то и дело витало желание ослушаться и все же попробовать крови хозяйки, ведь сейчас Нана была так близко. Касалась губами руки Куран, ощущала тепло, исходящее от нее, и медленно сходила с ума, но ослушаться все же не посмела, слова чистокровной теперь были для нее законом. Однако, все равно, покончив с предложенной ей кровью, ощутив себя сытой, надо же, сытой от нескольких капель, она не отняла губ от руки Куран, не могла, хотелось подольше хотя бы просто подержать ее рядом. Наверное, это было уже достаточно нагло, так думала сама девушка, но не хотела отпускать руки хозяйки.